«Это не по-человечески и не по-мужски»

Последние полгода Владимир Макаров провел в одном из столичных сизо. Против него было выдвинуто обвинение в превышении служебных полномочий. Следствие считает, что он незаконно предоставлял 50%-ные льготы по арендной плате рекламным компаниям «Столица-М» и «Мосгорреклама». И таким образом нанес городскому бюджету ущерб, превышающий 131 млн руб. Но столичные чиновники и политики не считают Макарова виновным. Суд освободил его из-под стражи под личное поручительство председателя Мосгордумы Владимира Платонова. Уже на следующий день Макаров вернулся на работу: мэр Юрий Лужков с момента возбуждения против Макарова уголовного дела не раз заявлял, что обвинения против него необоснованны и никакого ущерба городу Макаров не причинил. По словам чиновников, Макаров предоставлял льготы по поручению своего непосредственного начальника, тогдашнего вице-мэра Валерия Шанцева. Правда, сам Шанцев во время следствия заявил, что такого поручения не давал.

15 февраля Макаров вышел из сизо и сейчас уже по горло загружен работой. Первая задача — объясниться со столичными правозащитниками, возмущенными решением мэрии разместить в столице ко Дню 65-летия Победы плакаты с изображением генералиссимуса. Из-за этого пришлось переносить интервью: мэр поручил Макарову срочно рассказать журналистам, что в городе появится всего 10 щитов со Сталиным — и исключительно в информационных целях: ведь он же был главой страны-победительницы. «Не бороться же нам со сталинизмом методами Сталина, убирая с архивных фотографий его изображение», — убеждал Макаров представителей прессы. Остаток дня у чиновника был плотно расписан: в кабинет то и дело входили посетители, а телефон на столе секретаря разрывался от звонков. В итоге о своем будущем и о будущем рекламного рынка председатель комитета рекламы рассказывал «Ведомостям» в автомобиле по пути на очередное важное мероприятие.

— В понедельник вас освободили, а уже во вторник вы были у мэра. Что он вам сказал?

— Я только доложил мэру, что приступил к исполнению своих обязанностей, и получил от него ценные указания на этот счет.

— Какие именно?

— Юрием Михайловичем была поставлена главная задача — оформить город к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне. Это главный праздник года, на который в столицу приедет огромное количество гостей, более того, сразу после Дня Победы, с 11 по 14 мая, в столице пройдет 42-й Всемирный конгресс Международной рекламной ассоциации, который также требует ответственной подготовки.

— А кто принял нашумевшее решение о размещении в городе ко Дню Победы плакатов с изображением Сталина?

— Соответствующее предложение руководителей ветеранских организаций дважды, 7 августа и 16 октября 2009 г., обсуждалось на заседаниях координационного совета по праздничному оформлению под председательством заместителя мэра Москвы  С. Л. Байдакова.

— Но вы знаете, кто именно предложил эту идею?

— Московский совет ветеранов в лице одного из заместителей председателя.

— Ваше отсутствие не нанесло ущерба рекламному рынку Москвы?

— Первый же вопрос, который я задал мэру, — как работал комитет последние полгода. И Юрий Михайлович оценил работу комитета как нормальную. Конечно, какие-то вопросы я решил бы по-другому, если бы не отсутствовал, но большинство решений считаю правильными и своевременными.

— Следствие по вашему делу продолжается. Вы говорили, что в ближайшее время представите аргументы, на 250% доказывающие вашу невиновность. Какие именно?

— Мы недавно закончили и представили следователю экономические расчеты по делу, цифрами и расчетами подтверждающие правильность наших действий. Насколько я знаю, они приняты к рассмотрению. Согласно экономическим расчетам и содержащимся в них выводам, городской бюджет получил от действий комитета прямую выгоду, хотя это не является самоцелью. Все-таки первая задача, поставленная мэром перед комитетом, — информационно-пропагандистская, и лишь затем идет задача пополнения городского бюджета, хотя она, конечно, тоже очень важна. Но если бы мы выполняли только ее, то вообще не размещали бы городскую информацию, так как на это время операторы наружной рекламы освобождаются от уплаты аренды. Мы не предоставляли бы никаких скидок рекламным компаниям. Я напомню, что с марта по декабрь 2009 г. фирмы получили от города 30%-ную скидку по арендной плате для того, чтобы они в условиях резкого падения объемов размещения рекламы могли сохранить рабочие места и бизнес. В результате бюджет города недополучил примерно 500 млн руб. от аренды. В этом году мы, заботясь об отрасли, осознанно продлили операторам скидку до 1 июля.

Из экономических расчетов однозначно видно, сколько город сэкономил, не оплачивая по коммерческим расценкам ту рекламу, которую вообще-то должен был размещать на коммерческой основе. В соответствии с действовавшим в то время законодательством социальная реклама могла составлять не более 5% от общего объема размещения, а такого понятия, как городская реклама, вообще не было. Компании по соглашению с правительством города увеличивали этот процент. Более того, они брали на себя дополнительные работы в рамках контракта — печать плакатов, изготовление эскизов. По нашему запросу Союз дизайнеров Москвы прислал нам официальные расценки на изготовление макетов и перетяжек, и оказалось, что если бы оплачивали эскизы, выполненные для города специалистами «Мосгоррекламы», то мы должны были бы заплатить из бюджета города не один миллион рублей.

Кроме того, согласно всем контрактам мы минимум за 10 дней должны извещать фирму о намерении разместить на ее конструкциях социальную рекламу, а очень часто для решения оперативных информационных задач, поставленных правительством, нам приходилось забирать поверхности за несколько дней. Причем для проведения эффективных кампаний нам требуются самые востребованные конструкции на основных магистралях. Например, на 60-летие Победы мы размещали поздравления ветеранам на перетяжках во всех лучших местах. От этого компании — владельцы конструкций несли значительные финансовые потери.

Если учесть все эти факторы, то получается, что по контракту с «Мосгоррекламой» и «Столицей-М» город сэкономил, по самым скромным подсчетам, не менее 7 млн руб. А если взять рыночные расценки — то до 30 млн руб.

Я считаю, что, предоставляя этим компаниям скидку, поступил абсолютно правильно, тем более что у меня было сначала устное, а потом и письменное поручение моего непосредственного начальника — вице-мэра Москвы Валерия Шанцева. Некоторые технические ошибки в оформлении льготы были, но это, по нашему мнению, не преступление.

— Понятно ли вам, почему Валерий Шанцев сказал следствию, что такого поручения вам не давал?

— Мне следствие, когда дело еще находилось в производстве Следственного комитета при прокуратуре, сообщило о позиции Валерия Павлиновича и о том, что он полностью отказался от этого документа и сообщил, что я ввел его в заблуждение. Такой поступок — я это объяснить никак не могу. Я считаю, что это не по-человечески и не по-мужски.

— В журналистских кругах Нижнего Новгорода обсуждается теория заговора — что ваше дело является попыткой дискредитировать мэра города и снять его с этого поста…

— Я думаю, что это ерунда. Если из-за этого мне надо было в тюрьме полгода провести, то это слишком сложный план. Я напомню, что губернаторов у нас назначает и снимает президент России. Он не раз высказывался, что оценивает деятельность губернаторов по параметрам, разработанным в Кремле, с учетом общественного мнения жителей региона.

Я не перекладываю на Валерия Шанцева ответственность, но, мне кажется, логично было бы признаться, что он дал мне поручение, тем более что у него было право его давать. Фирмы обратились с просьбой о льготе именно к нему, и ранее он неоднократно давал поручения помогать этим компаниям. Признай он это, и дела бы никакого не было. Но, видно, что-то у него в груди дрогнуло.

— И у вас нет предположений почему?

— Нет.

— А как вы объясняете такое внимание правоохранительных органов к комитету рекламы? Мэр говорит, что ущерба городу вы не нанесли, а дело об ущербе есть, и не одно…

— Да, мы привлекаем повышенный интерес. Только с 1 января по 1 июля 2009 г. в наш адрес пришло 26 запросов правоохранительных органов на предоставление той или иной информации — в общей сложности на 800 000 страниц. Например, запрос из УВД ЦАО на предоставление копий всей разрешительной документации на все рекламные конструкции, находящиеся в округе. Мне кажется, человек и прочитать такой объем информации за полгода не сможет.

— То есть четкой версии происходящего у вас нет?

— Версии с фамилией, именем, отчеством у меня нет.

— А по существу происходящего есть предположения?

— Комитет и я, как его руководитель, не могут нравиться всем. Например, в Москве существует конфликт интересов между операторами наружной рекламы и жителями, которые не хотят, чтобы храм Христа Спасителя или храм Василия Блаженного закрывали рекламные щиты. Мы же, демонтировав триста с лишним конструкций вокруг Кремля, лишили их владельцев не одного миллиона долларов потенциальной прибыли. Не уверен, что они с энтузиазмом воспринимают нашу деятельность. Подобные конфликты возникают постоянно. Поэтому вполне возможно, что во всех разбирательствах вокруг комитета есть коммерческая составляющая.

— То есть эти дела могут быть инициированы игроками рынка наружной рекламы?

— Я это допускаю.

— Следствие эту версию не рассматривало?

— В настоящее время следствие рассматривает ряд наших ходатайств, в том числе о проверке и рассмотрении наших расчетов, юридической квалификации наших действий, с учетом мнения Верховного суда России по аналогичным вопросам. Верховный суд в своих постановлениях указывал, что при рассмотрении подобных вопросов недопустим формальный подход. Следствие до сих пор, собрав более 200 томов дела, не рассматривало вопрос о цели заключения соглашений с рекламными фирмами и их положительном влиянии на бюджет Москвы.

Мы же не просим чего-то противозаконного, мы говорим: хотя бы выслушайте. Если назначается экономическая экспертиза, оценивающая влияние подписанного мною договора о льготах на городской бюджет, задавайте вопрос не только об ущербе, но и о выгоде.

— Во время следствия вы жаловались, что вам не проводят медицинское обследование.

— Я не говорил, что меня вообще не обследовали, но предоставляемые следствием справки о моем удовлетворительном состоянии и возможности принимать участие в следственных мероприятиях не отражали моего состояния. Показания можно и на больничной койке давать. Я не знаю ни одного человека, которому бы содержание в тюрьме улучшило здоровье. Я специально спрашивал начальника медслужбы — он тоже не смог привести такого примера. Слава богу, кардинального ухудшения моего здоровья не произошло.

— А недавно представитель УФСИН рассказывал, что 78-летняя пенсионерка в тюрьме поправилась…

— Такое может быть — это связано с тем, что человек находится в ограниченном пространстве и расход энергии идет только за счет нервов.

— Казалось, что на судебных заседаниях по вашему делу всем вашим аргументам раньше тоже уделяли не очень много внимания.

— На этих заседаниях не рассматривали сути дела, они были связаны только с избранием для меня меры пресечения. Но там тоже было много интересного. Например, утверждение о наличии у меня недвижимости в Объединенных Арабских Эмиратах (следствие ссылалось на данные ФСБ. — «Ведомости»). И отказ в течение пяти месяцев выдать моей жене доверенность, позволявшую ей в один день получить в посольстве документ, доказывающий, что у меня этой недвижимости нет. Я сам эту бумагу из-за решетки предоставить не мог. А решение о моем аресте судья Басманного суда принимал на основании того, что у меня имеется открытая шенгенская виза, в то время как на столе лежал мой загранпаспорт с визой, закончившейся три месяца назад. Были и другие истории. Например, на втором заседании следствие предъявило авиабилет в Израиль, который мне якобы кто-то забронировал. Я сказал судье: «Ваша честь, любой ребенок может заказать авиабилет, имея мои паспортные данные, — так же можно заказать билет на следователя или на судью». И никто мне не объяснил, как я при наличии авиабилета в Израиль попаду к якобы имеющейся у меня недвижимости в ОАЭ. При нынешних дипломатических отношениях между этими странами это невозможно.

Я уверен: если мы будем услышаны, то сможем доказать следствию полную невиновность.

— Вы в отпуск не собираетесь?

— Я не уверен, что накануне 65-летия Победы смогу уйти в полномасштабный отпуск. Может быть, в начале апреля неделю возьму.

— В праздники работать тоже придется?

— Праздники у нас такое время, когда мы отдохнуть не можем. Я, как председатель, обязательно сам дежурю на праздники. На 23 февраля дежурил мой заместитель, так как я появился только накануне, а в следующие — уже я. Если в нашем хозяйстве что-то пойдет не так, мы должны суметь все вовремя исправить.

— В январе случилось ЧП: на мониторе в центре города показали порноролик. Как теперь будете защищать экраны?

— Эта хакерская атака, первая за всю историю московской наружной рекламы, была очень неприятным моментом. Мы оперативно отреагировали на нее, быстро выключили экран. Сейчас выпущено распоряжение, усиливающее ответственность операторов за техническое содержание видеоэкранов. Защита от хакеров существует, и теперь задача игроков рынка внедрить ее, несмотря на затраты.

— То есть вы будете требовать 100%-ной гарантии защиты?

— Тому, кто скажет, что обеспечил 100%-ную безопасность компьютера, подключенного к сети, я напомню, что хакеры взламывали сайты ФБР и минобороны США, на защиту которых средств не жалеют. Так что невозможного мы не требуем.

— Какими еще вопросами вам предстоит заняться в первую очередь?

— Первая и, пожалуй, основная задача комитета рекламы, определенная мэром, — это информационное обеспечение городских программ, проводимых правительством столицы. У нас сложилась уникальная для России ситуация, когда любое значимое для города мероприятие, будь то фестиваль студенческих театров, ярмарка товаров московских производителей (у нас есть программа поддержки производителей, утвержденная постановлением правительства Москвы) или детские соревнования, может рассчитывать на размещение анонсов на афишах, плакатах и перетяжках. Покупать рекламу по коммерческим расценкам их организаторы никогда не смогли бы, а значит, эти акции оказались бы менее эффективными.

Вторая задача, не менее важная, — продолжение работы по наведению порядка в московской наружной рекламе. За последние годы выведено более 300 конструкций из окрестностей Московского Кремля, а также от Новодевичьего монастыря и Коломенского. Сейчас мы поставили новые задачи, утвердив постановлением правительства Москвы концепцию сокращения числа рекламных конструкций на нескольких десятках трасс. Мы планируем адресно рассмотреть ситуацию с рекламой на территориях, прилегающих к самым известным московским памятникам, архитектурным, культовым сооружениям, для того чтобы в этих зонах рекламные конструкции не диссонировали с архитектурной составляющей. А также чтобы рекламные изображения, размещенные рядом с такими объектами, не вызывали отторжения. У нас были случаи, когда рядом с церковью размещались плакаты с девушками в бикини. Сама по себе реклама красивая, но не очень уместная около женского монастыря. Мы должны добиться, чтобы таких накладок не происходило. Сейчас мы отрабатываем эти задачи с профильными комитетами правительства Москвы.

Мы смотрим в будущее: в 2011-2012 гг. закончатся все договоры на аренду рекламных конструкций в Москве и встанет вопрос, как в дальнейшем будет выглядеть рекламная столица. Нашими коллегами в Москомархитектуре по нашему заказу уже разработана комплексная визуальная концепция зоны вокруг Московского Кремля и центральной части города, предполагающая единообразие всей так называемой уличной мебели. Рекламные конструкции, киоски, лавочки, автобусные остановки — все они будут оформлены в едином стиле. Сейчас такого единообразия нет, потому что рынок наружной рекламы развивался в течение 15 лет и одну рекламную конструкцию на улице одна компания поставила вчера, а другую — другая компания пять лет назад. Мы же задаем новые правила: скажем, с 2011 г. все конструкции сити-формата в этой зоне будут определенного вида вне зависимости от того, какой компании принадлежат. Сейчас, за год до завершения договоров аренды, мы не можем требовать от владельцев заменить все конструкции на новые. В условиях, когда кризис еще не до конца закончился, это будет чрезмерной нагрузкой на бизнес. Когда действующие договоры закончатся, мы объявим конкурс на размещение конструкций в соответствии с новыми требованиями.

— Сильно ли эти новые конкурсы перекроят рынок наружной рекламы? Появятся ли на нем новые игроки?

— Я уверен, что появятся. Я видел в прессе заявление Жана Деко, владельца компании JCDecaux, об интересе к московскому рынку рекламы.

— Да, и он знает про завершение контрактов в 2012 г.

— Более того, мы специально разошлем во все крупнейшие мировые компании наружной рекламы информацию о готовящихся конкурсах. Нам важно, чтобы в Москве устанавливались самые современные рекламные конструкции, которые принесут городу самый большой доход. Если игроки, которые сейчас работают на рынке, смогут соответствовать таким требованиям — милости просим, мы никого не выгоняем. Если же нам предложат лучшие конструкции и более высокую арендную плату — что же, победит сильнейший.

— А вы будете включаться в разработку технических регламентов наружной рекламы, проекты которых существуют во множестве вариантов?

— Мы уже вмешивались в эту ситуацию, входили в рабочие группы. Как профессионалы, мы можем предлагать свои варианты, но мы не политики и в вопросах прохождения согласований можем какие-то вещи не отстоять.

— Какой позиции вы придерживаетесь?

— Я не ознакомлен с самыми последними вариантами технических регламентов, но моя позиция однозначна: количество рекламы должно сокращаться. Все конструкции должны соответствовать требованиям безопасности, но при этом мы должны сохранить отрасль наружной рекламы, которая важна для дальнейшего развития экономики и общества.

— То есть вариант, предполагающий запрет на установку рекламных конструкций в широкой полосе вокруг автомобильных дорог, слишком жесткий?

— Не готов ответить, надо внимательно его изучить. Это только один из проектов, существует и много других.

Криминальная реклама
В 2002 г. на председателя совета директоров компании News Outdoor Russia Максима Ткачева было совершено покушение, он был тяжело ранен. Заказчики и исполнители до сих пор не найдены: пять подозреваемых по делу оправданы судом.

Годом ранее оперативники ГУБОП и ФСБ задержали Александра Бабаяна, гендиректора «Метрос-медиа» — дочерней компании Московского метрополитена, обладавшей исключительными правами на размещение рекламы в метро. Бабаян лично контролировал финансовые потоки «Метрос-медиа» через фирмы — учредители этой компании. В 2002 г. суд признал Бабаяна виновным в разбое, вымогательстве, подделке документов и хранении оружия и приговорил его к семи годам лишения свободы. В июле 2005 г. газета «Московская правда» сообщила, что «Александр Бабаян освобожден условно-досрочно».