Арам Габрелянов

«Давайте начнём честно конкурировать друг с другом — и тогда увидим, кто сколько реально стоит. Если я не сумею, ну что ж, значит, я «олень», как говорят мои компьютерщики». Гендиректор «Ньюс медиа» (газета «Жизнь», портал Lifenews.ru и др. издания) Арам Ашотович Габрелянов о том, что стать первым с нуля можно

Инсайд — всему голова

— Арам Ашотович, давайте начнём с новых проектов, которые вы запускаете в 2010 году. 
— Их два. Первый — глянцевый журнал «Жара», который выходит уже больше двух месяцев. Мы его запустили в тот момент, когда многие проекты закрывались и нам говорили: «В стране всё гибнет». Показатели у него неплохие, я бы даже сказал, хорошие. Ещё годик — и выйдем на самоокупаемость.

Второй проект — серьёзная интернет-газета Marker.ru. Её делают серьёзные журналисты, которые работали в «Коммерсанте» и «Ведомостях». Руководит проектом Юра Грановский из Slon.ru. Главный редактор — Саша Малютин, бывший главред журнала SmartMoney. Мы откроем Marker 1 марта.

— В чём принципиальное отличие Marker от других деловых изданий, которых в Рунете уже довольно много? 
— Он будет таким же серьёзным, как другие деловые издания, но мы будем стараться, чтобы в нём было много инсайдерской информации. Копипаст строго запрещён. Если журналисты не смогли раскопать какую-то тему, то и писать на неё они не будут.

— Как вы представляете себе на практике добывание делового инсайда? 
— Я запрещаю своим сотрудникам «сидеть на проводах»: узнали что-то, позвонили, взяли два комментария — и сидят довольные. Новости должны быть полностью эксклюзивные.

— Значит, вы хотите перенести технологии работы с информацией из «Жизни» в Marker? 
— Да, технологии, которые отработаны на таблоидах, перенести в деловое издание. Я считаю, что потихонечку деловая журналистика в России умирает. 90% журналистов — копипастеры, хотя иногда талантливые. Все живут за счёт РИА «Новости», «Интерфакса», ТАСС, частично «Коммерсанта», но даже в нём стало меньше эксклюзива.

— Я с вами в этом согласна, но всё-таки откуда вы планируете доставать инсайд, если даже у «Коммерсанта» это не всегда получается? Быть первоисточником очень сложно. 
— Приведу пример, который поразил даже меня. Когда сгорела «Хромая лошадь», я сразу приехал с дачи на работу — в 3 часа ночи — с мыслью, что я обзвоню журналистов и вызову на работу. Когда я зашёл в офис, поверьте — вся редакция уже сидела и работала. Это даже меня удивило. Наша пермская редакция тоже стояла на ушах. Мы отработали лучше всех, большинство ссылок было на нас.

— Здесь речь идёт всё же об общественном, социально значимом событии. В деловой сфере всё не совсем так…
— Журналист ценится за две вещи: умение талантливо излагать информацию и владение источниками информации. Пропало это всё, понимаете? Сложилась ситуация, при которой руководители СМИ перестали требовать от своих сотрудников эксклюзивной информации. Медленно, но верно журналистская профессия начинает погибать. Журналист должен добывать информацию и подавать её так, чтобы людям было интересно читать. Журналисты превращаются в рерайтеров новостей информационных агентств.

— Но и работа агентств оставляет желать лучшего, хотя они и лидирует по скорости подачи информации. 
— Я тоже не в восторге от того, как они работают. Lifenews создаёт им реальную конкуренцию. Я для себя решил, что конкурирую с программой «Время» на Первом канале: вот они реально работают. Уж если и состязаться с кем-то, то самым сильным. Кстати, если вы видели, они иногда брали у нас видеосюжеты. Первый канал — огромная махина, но и они успевают не везде.

Точно так же я не считаю, что «Коммерсантъ» и «Ведомости» настолько далеко ушли вперёд в работе с источниками, чтобы нельзя было их догнать и перегнать.

Кровать с золотой спинкой

— А что касается качества подачи информации? 
— Те люди, которых мы собрали, — помните, как в фильме «Убить дракона»? «Это что, лучшие люди?» — «Нет, это лучшие люди города».

Ребята у нас собрались очень талантливые. Проблемы в том, как написать материал, я не вижу. Пока я вижу проблему в том, как выстроить источники информации. Точнее, проблема, что журналист не считает нужным этого делать. Если что-то случилось, Lifenews должен быть первым.

Я с Юрой и Сашей так договорился: я даю им полтора года работать. Если за это время проект не будет выстроен, а люди, вовлечённые в политику и бизнес, не будут убеждены, что им нужно читать Marker, значит проект не удался.

— Какие темы будут закреплены за Marker? 
— Экономика и политика.

— Какой будет численность штата сотрудников? 
— Уже набрано около сорока человек.

— Обновление будет ежедневным? 
— Да, мне нужно минимум пять «хотов» — горячих статей в день.

— В одном из интервью вы говорили, что любая новость должна быть построена на сенсации — не важно, со знаком плюс или минус. Это относится и к концепции делового издания? 
— А что, бизнес-новости чем-то отличаются? Знаете, какие новости порвали всё в «Коммерсанте» и «Ведомостях»? Обращение Медведева к Федеральному собранию РФ, где он сказал «Россия, вперёд!», и «кровать с золотой спинкой», которую закупило МВД для своего дома отдыха, — об этом «Ведомости» написали. Я не говорю, что должно быть только это, но писать нужно интересно.

— В моём понимании сообщение о кровати скорее относится к категории казусов и скандалов, а не бизнеса. 
— Это политика. Давайте возьмём другой пример. Сколько заплатили Чичваркину за «Евросеть»? Это бизнес?

— Это — да. 
— Почему Гуцериеву вернули «Русснефть» после того, как его столько прессовали? Это разве не эксклюзив?

Есть две разные вещи. Есть информация, вот она — Саяно-Шушенская ГЭС, можно взять сообщения информагентств, сделать несколько звонков и успокоиться. А можно копнуть глубже и понять — да что же там произошло на самом деле? Разбираться ведь никто не хочет.

Арам, даже не думай

— А может, хочет, но не дают? 
— Люди просто ленятся, им неохота двигаться. Вы думаете, в Москве в ночь трагедии в пермском клубе работала ещё хоть одна редакция в полном составе? Под лежачий камень вода не течёт.

Когда я начал делать газету «Жизнь», была такая компания — «Логос», которая контролировала 90% рынка распространения прессы. Я приехал к ним договариваться. Они говорят: да, хорошая газета, но рынок контролируют «МК» и «Комсомольская правда». Так что, Арам, даже не думай. «Логос» платила «МК» предоплату — представляете?! Поэтому запустить конкурирующую газету невозможно.

— Но вы их «сделали». 
— Да, по тиражам. Сейчас мне говорят то же самое: куда ты лезешь, деловая ниша занята. Демьян Кудрявцев, вроде умный парень, даёт интервью и говорит: Арам должен понимать, что у журналистов, которые занимаются таблоидами, не такая гордость, как у тех, кто работает в серьёзных изданиях. Это же голимый шовинизм! Да у меня есть журналисты, которые дадут «Коммерсанту» сто очков по гордости! Так и напишите: я сомневаюсь, что какой-нибудь журналист Демьяна Кудрявцева будет сидеть в 30-градусный мороз на крыше дома и ждать, когда Дмитрий Анатольевич Медведев приедет поздравить Аллу Пугачёву к ней домой. А Марат Сайченко это снял.

— Мне кажется, это разные технологии: одно дело — сидеть и ждать, а другое — писать деловые новости. 
— Технология одна — чтобы читателю было интересно читать, а журналисту — работать. Я безмерно уважаю Васильева из «Коммерсанта», потому что ему интересно работать.

Я почему всё время о «Коммерсанте» говорю? Потому что кажется, что они заняли поляну деловой прессы, а все остальные — дурачки, таблоидщики, ничего не умеют. А что же вы сразу так запаниковали?!

Сделать можно всё, главное, чтобы было желание и инвестиции: вот уж что есть, то есть. У нас много денег от производства газет «Жизнь» и «Твой день». Lifenews тоже начал приносить деньги.

— Вы не ощутили на себе кризис? 
— Мы очень сильно выросли.

Давайте я ещё вам расскажу. Приглашают меня на встречу главных редакторов с Владимиром Владимировичем Путиным. По тому, что он спрашивает, видно, как он владеет темой. Редакторы начинают жаловаться: мы в заднице, этот НДС достал и т.д. Путин говорит, что НДС распространяется только на рекламу, а не на производство. Понимаете, все жалуются! После этого мы садимся в самолёт и возвращаемся в Москву. В правительственном аэропорту Домодедово-3 нас встречает огромная кавалькада машин. Одного из тех, кто больше всех жаловался, встречает Maybach с двумя джипами охраны. Второго — Bentley и два джипа. Кто это были — я уж не буду говорить, некрасиво получится. Меня возят на BMW 7-й серии, но я ведь и не жаловался. Если ты ездишь на Bentley — что жаловаться-то? Государство ничего плохого для СМИ не сделало.

— Дело не в государстве, а в самом медиабизнесе. Например, The New York Times терпит колоссальные убытки. 
— Значит, в NYT не сообразили, что 70% американцев ушли в интернет. Дубы! Я знаю одного бывшего олигарха, который не так давно скупал типографии. Теперь он не знает, кому их продать.

— Вы сами говорили, что бумажные издания приносят вам основной доход. 
— В России пока так, но лет через пять ежедневных газет не будет.

— Вы морально к этому готовы? 
— Я готов хоть завтра издавать «Жизнь» в интернете. Жизнь так идёт. Мы переезжаем в новый офис на «Белорусской». А психология людей как устроена? Мне говорят: нужно забрать все наши бумажные подшивки. Зачем? Ну как же, им по 10 лет! Так ведь всё скопировано на флешки и диски. Зачем вам эта бумага?! Если владелец NYT не увидел, что его читатели ушли в интернет, так это его проблемы!

Скоро интернет-СМИ всё задавят, включая ТВ. Телевидению останутся только шоу — новости уйдут в интернет. И Константин Львович Эрнст, один из умнейших людей на ТВ, это хорошо понимает. Никто не будет ждать 21:00, чтобы узнать о последних событиях.

Единственная проблема, которую я вижу, состоит в том, что люди, которые сами добывают информацию, пока никак не защищены. Поэтому процветает копипаст.

Война с «Рамблером» за Япончика

— О какой защищённости вы говорите? 
— Google и «Рамблер» жируют на том, что берут у нас информацию. Мы написали — все скопировали, а мы ничего от этого не получили. Должны быть приняты законодательные меры, которые обяжут людей платить за наши новости. Они же делают деньги на нашей информации. И это относится к любому агрегатору.

— Но агрегатор — это сервис, предоставляющий доступ к информации. Он сам не создаёт медийного продукта. 
— Пока мы с вами разговариваем, у меня четыре бригады журналистов в командировках. Google отправляет своих сотрудников добывать информацию? Нет! Ну и всё. Ребята, вы на нашем бизнесе зарабатываете деньги. Платите нам, мы много не просим.

Знаете, почему у меня война с «Рамблером»? Ранили Япончика. Мы опередили всех на 45 минут. Через два часа «Рамблер» ставит у себя новость «Ранен Япончик» со ссылкой на украинский сайт MIGnews. Я позвонил в «Рамблер», наехал на них. А они отвечают: у нас робот всё собирает. Мы не при делах. Ну если вы берёте у меня информацию, то хотя бы ссылку давайте, мне же тоже трафик нужен! MIGnews наверняка им заплатил. Робот — это всё туфта.

Я даже пошёл на хитрость. В Япончика стреляли из винтовки Драгунова, а я написал, что из винтовки Дегтярёва — такой вообще не существует. Через час все перепечатали у нас эту информацию. Я звоню в «Интерфакс»: вы что там, охренели?! Такой винтовки нет! А они мне — а наш источник сказал, что есть.

— Вы выступаете против того, чтобы новости цитировали даже со ссылкой на ваши сайты? 
— Даже против этого, категорически. Представьте, стоит у метро бабушка, продаёт пирожки. Вы подошли к ней, выковыряли начинку, запихнули в свой пирожок и стали рядом продавать. За это обычно сажают.

— А мне кажется, ситуация выглядит по-другому. Бабушка благополучно продала свой пирожок, и вы потом выковыряли и продали во второй раз. 
— Нет-нет, у нас-то никто не купил. Ставили бы гиперссылку, ну и ладно, так ведь и этого нет. Посмотрите, какие новости вам выдадут при запросе «убили Япончика». На Lifenews — ни одной ссылки. Потому что мы — реальные конкуренты.

Я очень уважаю Венедиктова, но «Эхо Москвы» берёт информацию с наших сайтов и пишет по-русски «Лайфньюс», лишь бы не давать гиперссылку и не делиться трафиком. Я всё думаю: позвонить Венедиктову или нет? И не звоню, не хочу ссориться.

— Ваша редакция подписана на новостные ленты агентств? 
— Мы на них — да, а они на нас — нет, в этом-то и проблема.

— Какие-нибудь информационные агентства уже заключили договор с Lifenews на перепечатку ваших новостей? 
— Пока ни одного контракта нет, но мы ведём переговоры, в том числе и с рядом телеканалов. Я пока не решил, какой вариант выбрать: заключить контракты с четырьмя ведущими телеканалами или эксклюзивный контракт с одним каналом? Думаю, до конца января мы определимся.

— Вы согласны с той кампанией, которую развернуло РИА «Новости» в борьбе за копирайт на свои сообщения? 
— Согласен, но они должны понимать, что их сотрудники точно так же воруют новости у нас. Им же западло даже сослаться на нас!

— К тому же нельзя забывать, что РИА существует во многом на государственные дотации и мы как налогоплательщики уже оплатили их труд. 
— Если РИА аффилировано с государством и в их капитале есть доля государства, то вы рассуждаете правильно.

Схожая ситуация в регионах. Губернатор владеет газетами, практически бесплатными для населения, журналисты-дармоеды ничего не делают. Как в таких условиях будет развиваться рынок прессы?

В Москве схожая ситуация с «МК». Подписка на один номер стоит 2,30 рубля, в киоске вы купите его за 10 рублей. Юрий Михайлович Лужков дотирует всё остальное — красиво, грамотно, через кого-то, доказать невозможно. Именно поэтому у нас с подписчиков 3 тыс. рублей, а у «МК» — 150 тыс. рублей. Зато у нас лучше с розничными продажами. «МК» сталкивается с реальной конкуренцией только в регионах, и именно поэтому у него там тиражей нет.

— Что для «Жизни» важнее — подписка или розница? 
— Еженедельный тираж «Жизни» по стране — 2 миллиона 125 тысяч. Из них подписки — 300 тысяч. Подписка на «Жизнь» или «Комсомольскую правду» стоит больше 1 тыс. рублей на полгода, а на «МК» — 235 рублей. Как с этим можно конкурировать?

Давайте начнём честно конкурировать друг с другом — и тогда увидим, кто сколько реально стоит. Если я не сумею, ну что ж, значит, я «олень», как говорят мои компьютерщики. Только давайте честно это докажем.

— Я слышала, что Marker вы всё-таки тоже хотите выпускать на бумаге. 
— Хочу, но Юра против. Я считаю, что печать останется в виде глянца и еженедельных журналов.

Слухи и домыслы

— А правда, что поначалу вы вообще запрещали журналистам «Жизни» пользоваться на работе интернетом? 
— Первые полгода интернет в редакции не работал. Доступ был только у меня и первого зама главного редактора. Со мной все ругались, доказывали, как им нужна «аська». Когда люди уже привыкли работать самостоятельно, я стал потихонечку интернет включать. Иначе победить копипаст невозможно.

— В заслугу «Жизни» ставят то, что она первой среди жёлтой прессы стала давать проверенную информацию, а не слухи и домыслы. 
— Война за честность информации идёт каждый день. Вы не представляете, сотрудников какого уровня мне приходилось увольнять за враньё. Если деловое издание напишет неправду, ему могут поверить. Нам не верят даже тогда, когда мы публикуем проверенную информацию. Приходится в десять раз жёстче контролировать. Где ваши два подтверждения? Пусть документы лежат у меня.

Когда мы написали о том, что Филипп Киркоров разводится с Пугачёвой, у нас были железные доказательства, и через месяц они действительно развелись.

— Киркоров сегодня — главный редактор «Жары». Он и правда что-то делает для журнала? 
— Он умница и блестяще пишет. Он эсэмэски пишет так, что зачитаешься. Король шоу-бизнеса — это такой имидж, шоу, звезда, но он очень умный. Конечно, сам он в журнал ничего не пишет, но мне нужен его взгляд. Киркоров обеспечил журналу и лояльность со стороны читателей, и лояльность со стороны шоу-бизнеса.

Мы доказали, что можем делать глянец, потом мы докажем состоятельность Marker.ru, а потом сделаем телевидение.

— Почему вы решили заниматься именно жёлтой прессой? 
— Мне нравится рассказывать людям то и так, чтобы им было интересно.

Ромео и Джульетта

— Но это же ещё и вопрос выбора предмета статьи. 
— Всё крутится вокруг факта. Один журналист подаёт его эмоционально, другой — нет. Мы первыми написали о том, что дети отравились на кремлёвской ёлке. На следующий день эту информацию дали все. Она жёлтая? Кто-то скажет, что да.

Давайте я расскажу об этом так, как это делает Мёрдок. Мальчик 14 лет влюбился в девочку 12 лет, их семьи перессорились между собой, девочка отравилась, а мальчик покончил с собой. Криминальная история? Да. Любите же вы такие рассказы, говорят Мёрдоку. Так это не я, это «Ромео и Джульетта» Шекспира. Так что весь вопрос в том, как информацию подать.

— Мёрдок, кстати, тоже сначала покупал жёлтые, массовые издания, а потом перешёл на качественные. Этот путь неизбежен? 
— Вовсе нет, хотя я не скрываю, что часто ориентируюсь на него. Скажу больше: делать таблоид сложнее, чем деловое издание.

— Как это? 
— Это как сделать артхаусное кино по сравнению с блокбастером. Очень удобно говорить: «А я так вижу». А ты пойди и сделай так, чтобы понравилось всем.

— Считается, что масса просто не умеет думать. 
— Это не так: масса живёт эмоциями, душой. А добраться до души сложнее, чем до мозга.

— Правда, что вы видите в Рунете всеобщую тенденцию к таблоидизации СМИ? 
— Возьмите любой заголовок «Коммерсанта» — это же чистый таблоид. Не в том смысле, что они хотят быть в формате таблоида: им нужно очень быстро привлечь внимание читателя. Заголовки вынужденно должны быть броскими. Вопрос только в выборе темы и подачи. Возьмите заголовки «Ведомостей» пятилетней давности: вам покажется, что это была очень скучная газета.

— Прошедшей осенью вы заявили, что открываете свою школу журналистики. Чем вызвана такая необходимость? 
— Ясен Николаевич не учит на журфаке работать в таблоиде. На журфаке вообще не учат профессии журналиста, потому что научить этому невозможно. Там дают блестящие базовые знания. Русский язык мне, например, преподавал сам Розенталь! Кучборская вела древнегреческую литературу и принципиально не преподавала римскую, потому что они всё у греков своровали.