Родился 21 июля 1982 года. В 1993 году стал артистом балета мюзикла «Метро». С 2002 года являлся солистом балета мюзикла «Нотр-Дам де Пари». С 2004 года — артист мюзикла «Ромео и Джульетта». В этом же году стал участником телепроекта «Первого канала» «Фабрика звезд» под руководством Аллы Пугачевой. С 2008 по 2014 год работал хореографом и режиссером-постановщиком на различных шоу, модных показах, театральных представлениях в России и Украине. С 2014 года наставник и член жюри проекта «Танцы» на ТНТ. Является режиссером и продюсером иммерсивных спектаклей «Вернувшиеся» в Москве и «Безликие» в Санкт-Петербурге.

Самая главная ошибка продюсера — это нетотальная погруженность в творческий процесс. Почему происходят все просчеты и перерасходы, почему многие проекты несут такие убытки — потому что люди невнимательно относятся к процессу создания шоу. Исполнительный продюсер — это тот человек, который знает все о своем проекте и времени, которое требуется на этот проект. И берет только тех профессионалов, которые смогут работать в это время. Ведь желание работать в шоу-бизнесе и получать такие большие деньги есть у всех, а умений нет. Поэтому в России индустрия развлечений не развита так, как могла бы.

«В России индустрия развлечений не развита так, как могла бы»

Телевидение не умрет. В других странах оно не умирает. Почему оно должно умереть в России? Это основной источник информации, достаточно быстрый. Другое дело, что над развитием нашего телевидения надо поработать, чтобы интернет его не убил. Но точно так же надо поработать над тем, чтобы этим интернетом могли пользоваться по всей стране, а не только в пределах столиц.

Мне нравится смотреть кино по телевизору, потому что я ловлю себя на мысли, что я как будто присутствую в кинотеатре. Я знаю, что фильм скоро закончится, и пытаюсь не упустить ни одного момента. Тем более на ТВ есть формат прямого эфира. Там есть контакт. В интернете этого контакта очень мало.

Ссоры в эфире — это очень важно для рейтингов. Это самый сок программы. Процентов 70 зрителей смотрят ТВ-шоу, только чтобы увидеть разборки. Давайте называть вещи своими именами. Телевидение — это определенный жанр, где необходим «элемент шоу».

«Танцовщики, в отличие от учителей, в России зарабатывают нормально»

В России нужно сделать в 100 раз меньше, чем в Америке, чтобы телевизионное шоу стало популярным. Потому что там индустрия телевидения развита намного сильнее. Люди могут выбирать, что им смотреть. А у нас люди смотрят до сих пор четыре канала, поэтому в нашей стране любой качественный продукт популярен.

Танцовщики, в отличие от учителей, в России зарабатывают нормально. В среднем танцовщик получает 20 тыс. рублей за несколько номеров в эфире телевизионной программы. Гонорары в России и на Западе примерно сравнялись в этой области.

Меня российское современное искусство не вдохновляет. Но иммерсивный театр — это единственная форма театра, которой я буду заниматься. Потому что она охватывает полный спектр ощущений человека. Несмотря на то, что классический театр не так интересен, как экспериментальный, одна форма никогда не заменит другую. Раньше все думали, что телевидение поглотит кино, но оно не исчезло. Так и здесь. Эти формы будут развиваться параллельно.

Никогда не знаешь, что произойдет завтра. Если бы я заранее планировал делать такие шоу, как «Безликие» в Москве или «Вернувшиеся» в Питере, ни одно из них бы точно не состоялось. Я бы не взялся за это никогда в жизни. Главная сложность была в том, что никто из нас раньше не занимался театром. Но сразу после первого спектакля нас номинировали на «Золотую маску».

Никогда не нужно ждать финала. Пытаясь разгадать, в чем смысл, люди теряют время, которое находятся у нас на спектакле, потому что они не замечают событий, которые с ними происходят. Куда подул ветер, кто прошел мимо, какая прозвучала музыка, чем запахло в зале… Они постоянно хотят что-то выяснить. И они все пропускают. Как в жизни.

«Мы привлекли PR-агентство, однако команда не смогла справиться с теми целями, которые были поставлены. Теперь большинство проектов мы реализуем in-house»

Из Санкт-Петербурга можно было бы сделать город развлечений. Но питерский зритель не всегда способен понимать и поглощать что-то новое, не классическое. Из-за этого город не развивается, вообще никак. Хотя перспективы у Санкт-Петербурга как у культурной столицы — с такой архитектурой, музеями и возможностями — колоссальные. Как можно этим не вдохновляться?

На стадии запуска «Вернувшихся» мы привлекли PR-агентство, однако команда не смогла справиться с теми целями, которые были поставлены. Теперь большинство проектов мы реализуем in-house, исходя из бюджета на продвижение от 5 до 12% от общего оборота проекта.

Мы «продаем» эмоции и впечатления в первую очередь, а во вторую — уже услуги и продукты. Объяснить специфику жанра иммерсивного театра и что ждет зрителя — достаточно сложно «на бумаге», поэтому мы прошли долгий путь проб и ошибок, используя стандартные методы продвижения. В итоге самыми эффективными оказались неочевидные на первый взгляд инструменты.

В той сфере, где мы реализуем проекты, центральную роль играет контент. Контент должен раскрывать философию бренда, его индивидуальность, заряжать шармом и аутентичностью. Излишняя скрупулезность в требованиях к производству, контенту и многим деталям стимулирует такой инструмент продвижения, как «сарафанное радио». Именно он стал наиболее эффективным для нас.

Можно сказать, что Мигель — это бренд. И этот бренд работает на популярность наших проектов. Я от этого не отказываюсь. Я так долго работал на это имя, а теперь имя поработает на меня.

Танцы раньше никто не рассматривал как бизнес. Никто не воспринимал направление всерьез, но это новая ниша. На волне популярности шоу «Танцы» на ТНТ мы открыли сеть танцевальных центров «PROТАНЦЫ». И это уже не просто бренд, это целое движение.

Быть амбассадором бренда — значит уметь привлечь к нему аудиторию. И для этого меня, наверное, и пригласили S7 Airlines. Но я позволяю себе следить за качеством услуг, предоставляемых компанией, могу озвучивать предложения и влиять на какие-то изменения. Особенно это происходило в первый год, когда я только стал амбассадором. Реально круто, когда ты можешь проследить за тем, как работает компания. А я считаю, что это очень важная вещь — ассоциация, очень важно разделять ценности бренда. Ведь я не про деньги изначально. Потому что если бы я был про них, то они бы точно у меня были.

«Можно сказать, что Мигель — это бренд. И этот бренд работает на популярность наших проектов. Я так долго работал на это имя, а теперь имя поработает на меня»

Я стартапер. Никогда не задерживался долго на одном месте. Когда проект становится популярным, нужно начинать работать над новым. Но есть и обратная сторона – к каждому своему проекту привязываешься, как к ребенку. И не хочешь его отпускать. Но тебе придется это сделать, иначе ничего не получится.

Надо привыкать платить за хороший продукт. За музыку, которую слушаешь. За фильмы, которые смотришь. В России этого нет, но ключевая проблема здесь не в зрителе, а в артисте. У нас не за что платить. Если бы была, например, качественная музыка, то, я уверен, все бы за нее платили.

Зачем артистам в России популярность? У большинства наших эстрадных звезд один ответ: «Я хочу заработать денег». То есть они популярны не для того, чтобы популяризировать свое творчество. Они популярны для того, чтобы зарабатывать бабло. О каком творчестве и культуре поведения на сцене мы можем говорить, если у артиста на первом месте деньги? Очень правильную вещь сказал один человек: «Все, что делают наши певцы, — они выжимают из себя чужие идеи». Они не производят ничего нового. Они «выжимают» из себя то, что уже давным-давно где-то сделано. В России зачем-то пытаются создать новых Рианн, Бейонсе и Бритни Спирс вместо того, чтобы создавать что-то свое.