Фовизм. Первый авангардистский «изм», повлекший появление всех остальных

Сначала у фовистов было все как у людей – в 90-е гг. 19 века они учились у вполне приличных и признанных обществом художников. Одни - у символиста Густава Моро, другие – у романтика Эжена Карьера, а некоторые – так вообще у академиста и академика Леона Бонна. Копировали в Лувре старых мастеров, злоупотребляя синей и зеленой краской. Но что-то во всем этом не нравилось молодым людям. Были у них какие-то сомнения и неудовлетворенность. Счастья не было.

Как-то раз случайно встретившиеся и случайно заговорившие друг с другом земляки Андре Дерен и Морис Вламинк выяснили, что обоим нравится Ван Гог и не нравится то, что творится в окружающем их искусстве. Считается, что это был «первый разговор фовизма». Ван Гог к тому времени лишь несколько лет, как умер, поэтому не успел стать, по укоренившейся традиции, гениальным и проходил пока по категории маргинала и отщепенца. Влечение к нему со стороны Вламинка было вполне объяснимым – он сам был маргинал, не имел художественного образования, никогда не переступал порога Лувра, чем гордился, а потом, уже будучи в кубистах, призывал сжечь Лувр к чертовой матери. Но Дерен-то учился и переступал…

Разговором все не кончилось. Молодые люди почувствовали друг к другу симпатию и, разъехавшись, вступили в ожесточенную переписку. Вот что писал, например, Дерен: «Я уверен, что реалистический период живописи закончился. Собственно, живопись только начинается…» Вполне раннеавангардисткий взгляд – живопись уже мыслится как нечто отдельное от объекта изображения, как некая самоценная вещь, но существует еще внутри традиционной парадигмы. На дворе стоял 1901 год.

Новые мысли нашли живой отклик среди таких же недовольных ситуацией в искусстве художников, друзей Дерена и Вламинка. Более того, оказалось, что многие пришли к аналогичным идеям сами и даже попробовали их на холсте. Кончилось все тем, что в парижском Осеннем салоне 1905 года, помимо Дерена и Вламинка, выставились группой в одном зале еще и Анри Матисс, Отон Фриез, Анри Манген, Жан Пюи, Луи Вольта и Жорж Руо. Вскоре, после закрытия салона, к этой группе присоединились Альбер Марке, Кес ван Донген, Рауль Дюфи, Шарль Комуэн и Жорж Брак.

Морис Вламинк. Пейзаж около Шато:

Жорж Руо. Клоун:

Кес ван Донген. Женщина в широкополой шляпе:

Парижская публика, уж на что привыкшая к безумствам художников, тут была буквально фраппирована. Ей, последовательно пережившей революции романтиков, барбизонцев, реалистов, импрессионистов, нео- и постимпрессионистов, символистов, на этот раз подсунули совсем уж что-то ужасное. Поскольку в одном зале со всем этим хулиганьем была выставлена одна вполне нормальная неоклассическая скульптура, критик Луи Воксель назвал ее «Донателло среди диких зверей». Словечко «дикие (les fauves)» подхватил Матисс – неформальный лидер группы, и так явление обрело свое имя.

Несмотря на всю свою дикость и непривычность, на решительный разрыв со сложившимся к тому времени пониманием искусства, живопись фовистов опиралась на серьезные и основательные формальные приемы предшествующих эпох.

Среди истоков нового стиля нужно назвать, в частности, Делакруа – от него фовисты позаимствовали экстатичность живописи, любовь к контрастным цветам и «кипящим» краскам.

Андре Дерен. Вид Коллиура:

Кроме того, фовисты, с одной стороны, почитали импрессионистов, видя в них открывателей красоты банального, но, с другой - отрицали их живописный метод, в частности, применяли линию, чего у импрессионистов не было, и накладывали краску не мелкими разноцветными мазками, а как придется, иногда даже большими пятнами одного цвета.

Альбер Марке. Гамбургский порт:

Упомянутый выше Ван Гог дал фовистам повышенную температуру живописи, свободный мазок, легкое обращение с пространством и деформацию предметов во имя ритма цветовых пятен.

Морис Вламинк. Цирк:

Сюда нужно еще добавить и Гогена, и Сезанна, и Лотрека, и средневековую живопись, и примитивы – от детских рисунков до негритянской скульптуры, и японскую ксилографию, и исламское искусство, и даже буддийское, научившее фовистов умению представлять человеческое тело в наиболее чувственных позах.

Анри Матисс. Радость жизни:

В результате, добавив во все это много своего, фовисты создали живопись, для которой, в принципе, совершенно не важен объект изображения, а важно сочетание элементов самой живописи – цвета, линии, пятна. Т.е. картина в их трактовке представляла собой такой же независимый ни от чего предмет, как, скажем, стул. Она перестала быть рабом реальности (помните, что писал молодой Дерен молодому Вламинку?), а это уже авангардизм.

Андре Дерен. Мост:

Цвета фовисты брали чистые и яркие: «Исходный пункт фовизма, - писал Матисс, — решительное возвращение к красивым синим, красивым красным, красивым желтым — первичным элементам, которые будоражат наши чувства до самых глубин». И еще цвета были контрастные – синий с оранжевым, фиолетовый с желтым, зеленый с красным. Вообще, цвет – это главный герой фовистской живописи.

Рауль Дюфи. Модели:

Предметы у фовистов получались деформированными, силуэты – обобщенными. Делалось это опять же, исходя из того, что главные ценности – плоскость картины и жизнь живописи на ней, а не соответствие действительности. По этой же причине фовистов не интересовали такие вещи, как воздушная и линейная перспектива. В идеале фовистская картина – это яркая жизнерадостная арабеска, к которой в более позднее время и пришел Матисс: «Я хочу, чтобы усталый, измученный, изнуренный зритель мог вкусить перед моей картиной мир и отдохновение».

Анри Матисс. Семейный портрет:

Фовизм как конкретное объединение художников просуществовал недолго – в 1908 году они выставились вместе последний раз. Матисс, Дюфи и Марке продолжали развивать идеи фовизма и дальше, но уже по отдельности. Вламинк, Брак и Дерен подались в кубисты. Руо медленно дрейфовал в сторону экспрессионизма. Остальные разошлись кто куда.

Тем не менее, фовизм как метод в искусстве 20 века существовал постоянно и всплывал, например, в абстракционизме, или в движении «Новых диких» в 50-60 гг.

Затронул он и русское искусство – под его сильным влиянием находились художники объединений начала прошлого века «Голубая роза» и «Бубновый валет».

Главные для истории авангардизма новации фовизма – это представление о независимости искусства от действительности и отношение к картине как к самостоятельному предмету.

Неавангардистское в фовизме – это и отсутствие документации вроде манифеста, и отсутствие других видов деятельности (была еще лишь фовистская керамика), и невовлеченность в социально-политические процессы. Ведь политически фовизм был совершенно нейтральным.

Автор: Вадим Кругликов