Михаил Ларионов. Муж Натальи Гончаровой

Светало. Бледнел на западе узкий лунный серп, вдоль улицы по своим собачьим делам вялой иноходью полусонно и озабочено бежала первая утренняя собака. Уже пропели петухи, зябко похлопывая крыльями на плетне, заголосила им вслед мелкая птичья фигота, в нестройном хоре которой выделялись энергичные трели феснянки белохвостой (Lumbricus terrestris). День 3 июня 1881 года обещал быть хорошим. Тирасполь просыпался. Вдруг – чу! – в доме военного фельдшера Федора Ларионова раздался утробный женский вой. Минут через сорок он затих, и вместо него послышался детский писк. «Ребенок! Мальчик! Сын! Мишаня!», - разнесся по притихшей округе счастливый отцовский крик. На свет появился Михаил Ларионов (1881-1964), будущий муж Натальи Гончаровой.

Прошло тринадцать дней. Смеркалось. Село Нагаево в далеком Чернском уезде Тульской губернии отходило ко сну после долгого дня, заполненного пахотой, бороньбой, севом, жатвой, обмолотом, утруской и усушкой. В лесу тяжело ухнул филин (Pulex irritans), недовольный предстоящей охотой на мышей – в темноте ему их плохо видно. Лишь в усадьбе дворян Гончаровых горел свет и было оживленно. С последним лучом солнца сонная округа огласилась сдержанным дамским стоном и зубовным скрежетом, из-под которых незаметно возник, а потом усилился отчаянный детский писк. «Доча! Натусик!», - радостно заворковал архитектор и математик Сергей Гончаров. Так родилась Наталья Гончарова (1881-1962), будущая жена Михаила Ларионова*.

Судьба надолго разлучила супругов**. Первый раз встретиться им удалось только в 1900-1901 гг., когда они учились в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Уже тогда Ларионов проявил себя как духовный инсургент, склонный к систематическому нарушению учебной дисциплины. Его трижды выгоняли из училища, в результате чего он учился десять лет. Первый раз его выгнали за порнографию, в качестве каковой были признаны его этюды женской обнаженки.

Художественные интересы Ларионова в это время, благодаря его профессорам Левитану, Серову и Коровину, располагались в области импрессионизма.

Куст сирени в цвету

Рыбы на закате

Уже в это время Ларионов стал известным художником, и его работы покупали серьезные коллекционеры вроде Рябушинского, Морозова и Третьякова. Но в 1906 году его угораздило побывать в Париже – он участвовал в экспозиции русского отдела Осеннего салона - где он узнал о существовании постимпрессионизма и фовизма. В последнем его больше всего потрясло то, что фовисты ввели в контекст искусства вещи, которые раньше проходили по разряду этнографии и искусством не считались – примитивы. Во Франции это были изделия из Африки, Океании и Азии. В России для подобной стратегии никакой ориентализм не требовался – в силу индустриально-общественной недоразвитости примитивы тут были на каждом шагу – кустарные вывески, реклама, продукция иконописцев-самоучек, лубок. Во Франции-то, да и вообще в Европе, если не брать, скажем, Балканы, этого всего давно уже не было, в силу индустриально-общественной развитости. Поэтому французский авангардист в желании припасть к животворной витальной силе народного творчества, не испорченного знанием, шел на юг и восток.

То, что стал делать Ларионов после Парижа, было для русского искусства – авангардизма еще практически не было – совершенно революционным.

Провинциальный франт

Он не только ввел в искусство обыденный и нехудожественный в смысле стиля материал. Он ввел новые темы и трансформировал старые.

Хлеб

Тут, к примеру, он пишет натюрморт, но решает его как вывеску над лавкой.

Проститутка у парикмахера

Здесь Ларионов берет невозможный для русского искусства сюжет – изображает проститутку. Причем, если что-то подобное могло появиться у передвижников, то только с обличительно-нравоучительной моралью, что оправдывало бы низменность сюжета. У Ларионова никакой морали нет. Он решает живописные задачи – это примитивистская живопись, расширяет границы искусства и эпатирует публику. Тем, что показывает непристойное с точки зрения массового представления о приличиях и ничем это нарушение не обосновывает. Просто показывает проститутку – и все.

А еще он впервые в России опубликовал в журнале «Золотое руно» репродукции работ Сезанна, Ван Гога и Гогена и организовал две выставки современной французской живописи, что имело колоссальное значение для развития нашего современного искусства.

В 1910 году Ларионов, наконец, окончил училище и его на год призвали в армию. Служба обогатила искусство Ларионова тематически – он создает знаменитую «Солдатскую серию».

Отдыхающий солдат

Солдат (курящий)

Тут, особенно в первом солдате, можно даже при желании увидеть иронические намеки на кубизм – в наличии нескольких точек зрения на ноги воина. Но это – при желании. А если его нет – то нельзя увидеть.

В том же году Ларионов создает объединение «Бубновый валет». Вообще, он в то время – до войны – все время что-нибудь создавал. Создавал, доводил до рабочего состояния и бросал – не любил ничего установившегося и застывшего. Так он еще создал и бросил объединения «Ослиный хвост» и «Мишень». Выставочная деятельность этих объединений благодаря, в основном, Ларионову, была тоже сильно новаторской. На них, кроме работ авангардистов, экспонировались детские рисунки, вывески, лубки, иконы работы самоучек и картинки наивных художников, самым известным из которых был Нико Пирасманашвили. Такого в России тоже еще не было.

Развивая свой примитивизм логически дальше, Ларионов добирается до еще более архаических культурных пластов – до детской живописи и чуть ли не до наскальной.

Времена года. Лето

Времена года. Осень

Ларионов идет тем же путем, которым потом пойдут многие, в частности – сюрреалисты. Это, конечно, не значит, что без Ларионова они этим путем бы не пошли. Это значит, что он шел правильным путем.

Тогда же он делает серию ню, которую тоже обвиняли в порнографии.

Венера

Весна

Как только, вообще, не называли эти примитивистские работы Ларионова – и так, и этак, и заборной живописью в том числе. Люди же понимающие говорили – инфантильный примитивизм. И были правы.

Ну и, чтоб не отрываться от европейской традиции ориентализма, о которой я говорил выше, Ларионов создает восточный цикл. Правда, ни на какой Восток он не ездил, это была заранее объявленная профанация. Дань традиции, типа. Путешествие в страну Востока, совершенное в воображении.

Турецкая сцена. Курильщица

В 1912 году Ларионов выбрасывает на изумленный рынок новый продукт – лучизм или районизм - от французского rayon — луч. Точка отсчета – вот эта работа.

Стекло***

Ларионов, да и не только он, был убежден, что создал свой вариант абстракционизма. Это не так. Сейчас объясню.

Суть лучизма вот в чем. Мы видим – это научный факт – не сами предметы, а лучи разной длины, отражаемые ими. «Это почти то же самое, что мираж, возникающий в раскаленном воздухе пустыни, рисующий в небе отдаленные города, озера, оазисы». «Лучизм имеет в виду пространственные формы, которые могут возникать от пересечения отраженных лучей различных предметов, формы, выделенные волею художника», - т.е. эти лучи пересекаются с лучами, отражаемыми другими предметами, эти пересечения лучей друг с другом отражаются от каких-то поверхностей и снова смешиваются и т.д. Получается очень сложная и красивая игра, выглядящая как абстракция. Но только выглядящая.

Ведь Ларионов изображал, по сути, необычно поданную реальность. Если сильно упростить дело, его лучизм можно представить как дальнейшее развитие импрессионизма, который тоже опирался на научные достижения своего времени (Маяковский называл лучизм «кубистическим толкованием импрессионизма» - что-то в этом есть). Импрессионисты передавали всякий сложный цвет мелкими мазками простых цветов, входящих в его состав. Эти мазки складывались в этот сложный цвет уже в глазу наблюдателя. Ларионов усложняет дело и убирает предмет, оставляя только свет, им отраженный. Но абстракция-то принципиально отказывалась от всяких связей с видимым миром. Она изображала несуществующее и неизобразимое. Идеальный мир форм в супрематизме, некий мир духовных сущностей у Кандинского, мир праформ, рожденных бессознательным у Миро и т.д. Ну, а то, что лучистские работы похожи на абстракцию… Если мы будем изображать события в мире элементарных частиц, это тоже будет похоже на абстракцию. И еще беда лучизма - в отсутствии глубокой мировоззренческой или культурологической идеи, наличием которой страдали все серьезные варианты абстракционизма. Короче, лучизм в русском авангарде не прижился, последователей имел совсем немного и просуществовал недолго. Хотя лучистские работы бывали сильными. И даже не всегда типа абстрактными.

Красный лучизм

Петух

Еще одна из важнейших вещей, сделанных Ларионовым – он был одним из создателей нового типа художника в России. Если старый, традиционный тип – это художник, который пишет картины и выставляет их, т.е. его художество – это время работы в мастерской или на этюдах,  то новый тип – это художник 7/24. Это то, что называется жизнь как искусство, артификация жизни и т.д. На практике это выглядит как бесконечный перформанс. Ларионов устраивал скандалы, дрался, ходил по городу с раскрашенным лицом в компании раскрашенных же друзей и жены. Не зря именно из его круга вышел один из двух русских дадаистов Илья Зданевич.

Наталья Гончарова в раскраске

Ну, и надо же сказать немного о Наталье Гончаровой. То, что я рассказываю в основном о Ларионове, а не о ней – это никакой не мужской шовинизм. Просто Ларионов – один из немногих создателей авангардизма, а Гончарова, при всех ее талантах, все-таки художник второго уровня. Ее творческая эволюция в принципе совпадает с эволюцией Ларионова, она двигалась в его кильватере. Хотя никогда не была его эпигоном, а была совершенно самостоятельным художником. Вот ее самые известные работы.

Мытье холста

Евангелисты

Кошки

Испанки

Благовещение

Гончарова и Ларионов снялись в главных ролях в первом в мире авангардистском фильме «Драма в кабаре футуристов № 13». Это было в 1913 году.

В начале Первой мировой войны Ларионов был призван в армию, воевал в чине прапорщика в Восточной Пруссии, получил там тяжелую контузию и был комиссован. В 1915 году, через Швейцарию, уехал с Гончаровой по приглашению Дягилева, с которым уже много сотрудничал, в Париж. В Россию они больше не вернулись. Всю оставшуюся жизнь Ларионов занимался, в основном, сценографией и книжной графикой. Провел много выставок, иногда – очень больших. Но ничего подобного тому, что было им создано за несколько предвоенных лет, он уже не сделал. Последние годы, уже полупарализованный, Ларионов учился писать левой рукой.

* Два первых абзаца никак не претендуют на достоверность и являются откровенным вымыслом. Все детали и обстоятельства, исключая даты, имена, названия географических пунктов и филина, я выдумал. Филин под Тулой бывает всегда.

** Русские авангардисты любили жить парами. Были еще Гуро-Матюшин, Древин-Удальцова, Родченко-Степанова, Розанова-Крученых. В Европе этот тренд такого распространения не получил. Вообще же, строго говоря, мужем и женой Гончарова и Ларионов стали только в 1955 году. Ну, когда окончательно стало ясно, что все у них всерьез и надолго.

*** Иногда можно встретить другую датировку этой работы – 1909. Но это фейк. В 1920-х гг., живя в Париже, утратив репутацию новатора и революционера, Ларионов запустил эту шнягу, чтобы стать таким образом самым первым абстракционистом. Работа сейчас висит в музее Гуггенхайма.

Автор: Вадим Кругликов